Who are you, Hamlet?

"Гамлет" после Высоцкого? 

После Смоктуновского и Пола Скофилда? 

После Крэга, Козинцева, Любимова, Питера Брука?

После тысячи тысяч постановок во всем мире?

Да, именно так.

С риском для жизни, но и с огромным чувством ответственности Театр Марджанишвили предлагает зрителю новое, свое, ни на что не похожее прочтение великой пьесы.
В исключительно глубокой, формально острой, поэтичной и гротескной постановке "Гамлета" Леван Цуладзе предстает мастером режиссуры, и смелым экспериментатором-первооткрывателем знакомых образов и текстов. 

И здесь нет никакой путаницы. Режиссёр предельно оголил Вечное произведение, натянув все струны. 

Режиссер-постановщик "пропустил" сквозь "Гамлета" почти всю труппу, всего Шекспира имея целью приобретение драгоценного опыта работы над самой значительной и одной из самых сложных пьес мирового репертуара. 

Страсти латинские, земля датская.
Грандиозное зрелище. Великолепная игра.

Первое и главное - это спектакль, где есть Гамлет. Не статист, не медийная персона в роли принца датского, а реально центральный герой. Без дублера. Без второго состава. Молодой Кучава Ника.

Его Гамлет - яркий пример создания неожиданного образа, - зрители не ждут такого героя. Но он и удивит, - и заставит в него поверить. 
Гамлет появляется на сцене уже на первых минутах и приковывает к себе внимание до финала. Он молодой, непредсказуемый, нервный - порой до истерики, но решительный. 

Только лишь в монологах наш Гамлет остается наедине с самим собой. Земля качается под его ногами. Он как бы балансирует над пропастью, предложенной ему роком и Эльсинором. Движимый жаждой справедливости, его герой - личность цельная, отнюдь не раздвоенная, без всякого пресловутого «гамлетизма», знающая цену жизни и смерти, и бесстрашно идущая к акту возмездия как абсолютно сознательному действию, наказывающему Зло.

В общем, артист с фамилией Кучава - новая, ослепительная, бесспорная звезда и, к счастью, не единственная удача аритста. 

Милая, романтичная и хрупкая Офелия (Анна Васадзе) постепенно разочаровывается в любви, в чувствах, в жизни. Её сумасшествие - это, безусловно, одна из волнующих, захватывающих и трагичных сцен.
Женщина далеко не глупая, но слабовольная, идущая на поводу у Клавдия, участвующая в заговоре против собственного сына, которой не знакома материнская любовь - Гертруда (Барбаре Двалишвили) - убедительно доносит до зрителя свою безжалостность.

Актёры декламируют непревзойдённый текст на разрыв аорты. А по другому кажется и невозможно. Каждое слово, каждая мысль переживается как откровение. И чтобы принять всё это внутрь сладкая оболочка не нужна. Не нужны помпезные костюмы Позднего Средневековья и аутентичные декорации... Даже не аутентичные... Никакие не нужны. Тёмный задник с натянутым полотном и простые костюмы. Этого достаточно. Периодически атмосфера накаляется до предела, и чтобы вся эта серьёзность шекспировского творения не лопнула вместе со зрителем от напряжения - гриф время от времени ослабляют. Монологи окрашиваются иронией и превращаются в шутки с терпимо-скабрезным подтекстом. Зал с облегчением смеётся - не то от того что и правда смешно, не то от неожиданности - что такОе можно найти у Шекспира. В помощь зрительским нервам и танцевально-музыкальные паузы. 
Спектакль актуален в каждом своем слове, выразителен в каждой своей мизансцене.Главная тема Гамлета – право на насилие, право на месть, на личный суд в целях достижения Высшей справедливости.
Это "Гамлет" нашего века, современный, но не насильно и не бездумно осовремененный. Это нескучная классика. Это для тех, кто любит в театре театр, а не представления, инсталляции и прочий суррогат.И не следует искусственно актуализировать "Гамлета". Он актуален и так. Но заново прочесть великую пьесу, трактующую тему греха и ответственности за грех, может быть, стоит сегодня, как никогда.